Пока дышу, я твой - Страница 26

Она поделилась с Николасом тайной, которой не делилась ни с одним человеком на свете, даже с бывшим мужем. Ее родные никогда не упоминали при ней о том, что произошло с ее родителями, кроме одного раза, когда объяснили девочке, как следует отвечать на вопросы окружающих. Это был секрет, который следовало сохранить любой ценой и который отравлял ей жизнь. Потому что Соренза выросла с чувством, что и она отчасти виновата в смерти матери: если бы не родилась, мама уделяла бы отцу больше внимания и сейчас, возможно, была бы жива.

Соренза закусила нижнюю губу и на мгновение закрыла глаза. Здравый смысл твердил ей, что она не должна так думать, что ее отец ревновал бы жену в любом случае. Но когда вмешивалось сердце, все доводы разума казались ничтожными и ею овладевала мучительная тоска.

Правда, сейчас, когда она выговорилась, на душе стало как будто легче, и Соренза почувствовала необходимость поговорить об этом с Изабелл, расспросить ее об отношениях матери и отца, об их совместной жизни до ее рождения. Она знала только, что родители любили ее, все остальное оставалось для нее загадкой.

Ей пришла в голову мысль, что Саймон выбрал ее именно потому, что мог ею командовать. Она была очень податлива и не уверена в себе, ее постоянно мучило ощущение вины…

— Твой кофе. — Бодрый голос Николаса вырвал ее из тьмы горестных воспоминаний.

— Спасибо.

Соренза улыбнулась и тут же напряглась: его губы прикоснулись к ее шее, потом нашли ее губы. Тепло разлилось по телу, и она больше не чувствовала вечерней прохлады. Веки закрылись, и в бархатной темноте она вдыхала аромат его рук, волос, одежды, позволяя волнам страсти унести ее в море дивных ощущений. Его ласки, то нежные и едва уловимые, то бурные и настойчивые, доводили Сорензу до исступления, и она отвечала на них с удвоенной пылкостью. Она думала, что он овладеет ею в ту же минуту, но неожиданно Николас остановился, и ее тело заныло от неудовлетворенного желания.

— Пей кофе, — хрипло сказал он и сел на свой стул.

Соренза открыла глаза и сразу же вспыхнула от мысли, что ему известны теперь ее желания. Почему он остановился? Чтобы показать, что она в его власти? В таком случае ей некого винить в этом, кроме себя. Соренза отхлебнула кофе, не чувствуя его вкуса. Мысли вихрем кружились в ее голове, не давая сосредоточиться. Соренза молчала, уставившись в пустоту. Этот поцелуй лишил ее того чувства легкости, которое возникло между ними во время ужина. Она вся словно съежилась, внутренне сжалась.

Зачем он так страстно целовал ее? Хотел ли он близости прямо сейчас или только играл с нею? Конечно, под действием его ласк она потеряла голову, но не могла же она отдаться ему, мужчине, который не любит ее и не хочет серьезных отношений! Или могла? Сорензу ужаснуло уже то, что она вообще задает себе такой вопрос, и она тут же твердо ответила: нет, не могла!

— Почему бы тебе не подняться наверх, пока я все уберу? — Его голос звучал спокойно и бесстрастно.

Соренза подняла на него встревоженные глаза. Сейчас, в свете свечей, черты лица Николаса казались резче и мрачнее.

— Нет, я помогу тебе, — быстро сказала она.

— А чего здесь помогать? Отнести несколько чашек и положить их в посудомоечную машину?

Он вел себя так, будто ничего не произошло. Соренза заставила себя проигнорировать холодок разочарования, возникший в душе, и безразлично пожала плечами.

— Ты уверен?

— Конечно, уверен. — Николас улыбнулся одними губами, взгляд его оставался серьезным и задумчивым. — Зато когда снимут повязку, все изменится. Мыть тарелки и готовить завтрак придется тебе.

Соренза тоже улыбнулась, хотя и через силу. Он говорил так, словно они собирались часто видеться и сегодняшний день был только началом их отношений.

Она медленно встала. Николас тоже поднялся, поддерживая ее под руку. Уголок его рта насмешливо пополз вверх.

— Тебя нелегко понять, — сказал он. — Ты знаешь об этом? Но я не жалуюсь. У меня предчувствие, что с тобой мне не придется скучать.

— Это комплимент?

Соренза ощутила, как лихорадочное волнение охватывает ее, в то время как Николас сохранял спокойствие и невозмутимость. Это привело ее в раздражение. И как всегда, она была единственной из них двоих, кто выдал свои мысли.

— А ты как думаешь? — протянул он.

Его теплые руки продолжали поддерживать ее, пока Соренза судорожно соображала, что ответить. Но мозг отказывался повиноваться, что, впрочем, всегда случалось в его присутствии.

К огромному удивлению молодой женщины, Николас не поцеловал ее. Вместо этого он ласково потрепал ее по щеке.

— Спокойной ночи, Соренза.

— Спокойной ночи, — прошептала она.

Супруги Даймонд прилетели домой во вторник. И Изабелл не могла не устроить для гостей, которые пожертвовали двумя рабочими днями, лишь бы не оставлять ее попугайчиков без присмотра, роскошный обед. Но была и еще одна причина, по которой Изабелл не хотелось оставаться одной. Джордж по большому секрету сообщил Сорензе, что Джеф наотрез отказался возвращаться с ними домой, потому что одним из участников восхождения на прославленный Хемингуэем вулкан была его теперешняя подружка и он явно предпочитал ее компанию суетной опеке любящей мамочки.

— Что совершенно естественно в его возрасте, — заключил Джордж. — Но, кажется, Белл немного расстроена, так что постарайся как-нибудь развлечь ее, — попросил он.

— Конечно, — заговорщически прошептала Соренза. — Я предупрежу об этом Ника.

Они снова оказались наедине только в автомобиле по дороге к ее дому.